Так прошло около двадцати лет, пока странница не решила вновь сниматься с места, чтобы исследовать территории южнее тех, что уже успела исходить и облететь не один раз. Ей удалось пересечь всю Северную Америку, и она не слишком спешила в пути, знакомясь с другими племенами, их языками и обычаями. Более прочно ей впоследствии удалось осесть в самом сердце расселения майя. Она прибыла аккурат в период нового царства их цивилизации. Сакбе, сделанная людьми дорога, привела её в город Майяпан. Юг и центр полуострова Юкатан, где и расселились майя, к тому моменту пришли в упадок. Загнулось градостроительство, население мельчало, некоторые перебрались севернее. В городе Чичен-Ица, политическом и культурном центре цивилизации, драконице довелось прикоснуться и кое-что прочесть из книги пророчеств «Чилам-Балам». У местных в самом деле имелись выдающиеся прорицатели, и одна такая женщина не позволила причинить чужеземке вред, сообщив, что она для них не опасна. А самой Гелле напророчила "обретение потерянного сокровища". Бестия обороняла город, когда объединённое войско городов-государств Майяпана, Ушмаля и Ицмаля под предводительством неудавшейся жертвы богам, Хунака Кееля, вторглось в столицу тольтекского государства. Столкнувшись в битве с самим Хунаком, драконица сразу ощутила его недюжинную силу - гораздо большую, чем отведено обычному человеку. А Кеель, бывший военачальник бывшего же правителя Майяпана, впервые встретил равного по силе и опытным глазом тоже распознал не-человека.
Хунак оказался тоже чужаком. Очень умело пригревшимся чужаком, который, как и сама Гелла, перебирался южнее и увлёкся жизнью средь майя. По происхождению Хунак был шумерским драконом, потомком легендарного Сирруша, благословлённого, в отличие от могучего предка, крыльями и по сей день верующий в праматерь Тиамат, несмотря на то, что сам Сирруш являлся символом победившего её Мардука. Ему огромным трудом удалось уговорить незнакомку отойти в сторону и не мешать ему "разбираться со своими".
Ставший правителем Майяпана обманом, шумерским змей был столь же убедителен, сколь и горяч в бою. Он разорил и обратил в руины город, где был брошен в Священный колодец по приказу его предшественника. Само собою, не утонув, он передал послание духов колодца о том, что теперь ему суждено править. Стоило лишь влезть на престол, и змей расправил крылья. Сделал Майяпан единственной столицей своего царства и основал собственную династию. Хвергельмира хорошо знает об этих событиях, потому что она, названная самим Хунаком Изель, то есть единственная/уникальная, приложила к тому руку и другие части тела в качестве жены. Вместе с ним же открыла ранее скрытую от неё собственную способность - путешествие через искусство биврёста. Хунак жил гораздо дольше неё и, как оказалось, ранее уже встречал северных змеев континента, который сам недавно покинул.
Адрахасис, так звали шумеры этого змея (аккадцы величали Саргоном), выстроив собственное царство, оставил правление своим сыновьям, Гибилю и Урхамму, и решил продолжить путешествие вместе с Хвергельмирой. Они почти в буквальном смысле пошли по следам мешика и вышли к долине Анауак. Земли близ озера Тескоко уже были плотно заселены, и пара нашла себе приют на одном из двух небольших островов, в альтепетле (городе-государстве) Тлателолько, будущем центре торговли в регионе. Мешика научили их языку науатль, и оба дракона говорили с местными на их родном наречии. Это племя импонировало Гелле, потому что по приходу в долину Анауак к озеру они считались самой нецивилизованной группой, но мешика решили учиться и взяли многие знания от других народов, в том числе от тольтеков. Кое-чему их научили и сами Хвергельмира с Адрахасисом.
Мешика, как пришлые и изначально кочевавшие, пока не нашли место, где им дозволили поселиться, и впоследствии возведшие свои города, платили дань Аскапоцалько, самому влиятельному государству в долине. Они посылали своих воинов в походы и в случае удачных военных кампаний получали часть наживы с завоёванных территорий. Адрахасис прекрасно знал, по каким механизмами может измениться ситуация с вассала на правителя, а потому стравил сыновей Тесозмока, правителя Аскапоцалько, в борьбе за отцовский трон и одновременно науськал Ицкоатля, чьего брата и дядю убил один из сыновей Тесозмока, после чего тот оказался избран следующим тлатоани Теночтитлана, восстать, отомстить за родных, объединившись с правителями Тескоко и тепанеков. Так образовался тройственный союз Теночтитлана, Тескоко и Тлакопана. Вместе им удалось покорить Аскапотцалько в 1428 году, уничтожив город и принеся в жертву воцарившегося сына Тесозмока. С той поры Теночтитлан стал самым влиятельным городом в долине, а тройственный союз оказался крепким фундаментом, на котором построили Ацтекскую империю.
Адрахасис с его спутницей помогли сформироваться местными кровавым культам, в том числе вырыванию сердец врагов и сбрасыванию тел со скал. Шумер, несмотря на свои драконьи амбиции, не влез в династию Акамапичтли, довольствуясь своим божественным влиянием и местом, равным любой из должностей в «совете четырёх», а значит дававшим ему возможность оказывать влияние на политику империи и выборы нового уэй-тлатоани. В этих же землях пара встретила испанскую конкисту и сразу поняла, что дело дрянь, потому что Европа дотянула свои ручонки и до здешних мест. Они оба присутствовали в Великом Храме Теночтитлана на праздновании Тошкатля в день знаменитой бойни. И они же организовали смерть уэй-тлатоани Монтесумы и скрылись, оставив ацтекскую знать на растерзание конкистадоров под предводительством Педро де Альварадо. Драконы слышали, что ударными темпами происходит колонизация обеих Америк. И если бы оба ничего не имели против людей Старого Света, прибытие европейцев, вероятно, не вызвало бы столько негатива. Становилось очевидным, что вскоре эти места приобретут новый облик, пускай конфликты с местными племенами тормозили процесс, те же страдали не только от экспансии, но и от занесённых европейцами болезней, от которых те же ацтеки знатно поредели, пока их эпоха не закатилась окончательно.
Хвергельмира изначально была настроена воинственно, думая что колонизацию удастся если не полностью предотвратить, то значительно отсрочить, отбив у прибывших завоевателей охоту соваться в Новый Свет лет на сто, а лучше на двести. Она уже достаточно пожила средь коренных племён, и геноцид оных, в том числе с помощью обманок, вроде раздачи одеял, заражённых оспой, ей не был по нутру. Адрахасис же смотрел на вопрос более прагматично и расчётливо, нежели эмоционально. Для него житьё бок о бок с людьми ничего не значило, потому что он их использовал и не прикипал душой. Хвергельмира старалась делать так же, но порою невольно ощущала уколы эмпатии. Потому что если бы вырезали, травили и заражали членов её собственного племени, она бы сожгла каждую двуногую букашку, посмевшую покуситься на драконью жизнь.
Шумер нашёл нужные слова, призвавшие его подругу вместе с ним не вмешиваться в грызню людскую и оставить участь коренных племён на волю богов, которым те поклонялись. Сам же дракон готовился бодро переобуться в полёте, затерявшись средь колонистов, дабы впоследствии поиметь с этого выгоду уже по другую сторону баррикад. Шумер чуял скорую выгоду - он знал о добыче золота, ради которого европейцы обязали местное население в принудительном порядке трудиться на разрабатываемых участках по добыче. Для реализации плана ему потребовалась вся семья, потому что его инженерный гений достиг своего пика, вписавшись в историю Северной Америки как тот, благодаря кому в этих диких землях появилась первая железная дорога, а затем и паровозы. Это упростило перевозки, а так же набило карманы одного ушлого змея тем самым золотом, которое перевозили по железной дороге. Чешуйчатое семейство тогда осело аккурат в штате Пенсильвания, и новое дело очень увлекло старшего из сыновей Геллы. Настолько, что впоследствии Гибиль создал свою компанию, названную The Norfolk Southern Railway, которая поглотила в том числе со временем расформированную отцовскую.
После стольких лет вдали от более продвинутых цивилизаций оказалось очень сложно привыкать к обществу людей Старого Света. Гелла вышла за Адрахасиса замуж уже по христианским обычаям, и тот окружил её роскошью и драгоценностями. На последние её драконья душа во все времена была падкая, но абсурдно было бы винить дракона за меркантильность - величиной накопленных сокровищ у ящеров измеряется и рейтинг, и пригодность самца для спаривания. Женщина принимала такие жесты за естественное ухаживание, зная, что партнёр к ней, мягко говоря, очень неровно дышит.
Драконица видела, как разрастаются штаты, как строятся и растут города, покоряя пядь за пядью дикие американские земли. Со временем почвы одели в камень, понастроили человейников. Муж спонсировал её увлечения, будь то сплавы по горным рекам в Кордильерах, поездка на его родину, в руины Вавилона и других городов Месопотамии, прыжки с парашютом, основание собственного бизнеса или торговля божественным личиком. В XX веке линдворм захотела перебраться поближе к Тихому океану и значительно южнее. Урхамму по ту пору осел уже в Лос-Анджелес, куда и зазвал родителей, а Гибиль обосновался в Атланте, в штате Джорджия.
Лицо драконицы блистало под номером один на страницах "Forbes" в рейтинге "Самых красивых женщин". Она не один раз становилась амбассадором духов от Dior и на волне любви к ароматами, подчёркивавшим её достоинства, открыла свой магазин парфюмерии, сотрудничая с лучшими французскими производителями. И она же время от времени начинала охренеть как тяготиться обычной человеческой жизнью, пускай успешной, пускай роскошной. "С жиру бесится" - так многие могли бы окрестить её переезд в Сан-Франциско на пороге нового тысячелетия и поступление в ряды местной полиции. Скромная зарплата, небезопасный физический труд и не самая красивая форма не смущали женщину - нажитое ранее состояние позволило бы ей жить безбедно до конца драконьей жизни, помимо этого имелся внушительный доход с магазина парфюмерии, который ей удалось открыть уже на Сумеречном базаре. Гораздо большей проблемой для всех окружающих могла стать неконтролируемая агрессия твари, которой не об кого почесать клыки и негде спустить пар. Хвергельмира думала и о вступлении в ЧВК или в американскую армию, но она так же понимала, что ей стоит подумать о том, чтоб место, где она решит размяться, столь же легко смогло бы её отпустить, если она с Адрахасисом построит новые грандиозные планы на будущее и решит воплотить их в жизнь. Гелла прослужила в полиции Ричмонд-Дистрикта по меньшей мере двадцать лет. Была в числе тех, кто старался гасить первые появившиеся в городе разломы, и сделала бодрую сальтуху, когда начали "набирать по объявлению" бойцов в "Эгиду". Её военная подготовка не могла подвергаться никаким сомнениям - эта женщина могла вас насмерть забить карандашом, а уж есть дать ей ствол, но на линию огня лучше не попадаться. Она успешно прошла все тесты и была назначена главой оперативной группы, которую планировалось направлять на борьбу с лезущими монстрами разломов, покуда последние не будут магически запечатаны.
Претерпела некоторые изменения и её личная жизнь. Линдворм никогда не любила Адрахасиса - во всяком случае, не так, как он по факту заслуживал. И тот знал об этом. Так же, как и то, что чешуйчатая к нему привязана, иначе бы давно оставила. Змей уповал, что однажды её северное сердце потеплеет достаточно, чтоб в нём нашлось место ему. Она тоже надеялась. Вместо этого обнаружила в Ричмонде свою давнюю неотболевшую любовь в компании не кого-нибудь, а виверны. Эта композиция выглядела даже оскорбительно - жалкая пародия на дракона и рядом с этим морфеем. Он словно всякую гордость потерял или же уже и такую замену считал приемлемой. Когда с помощью магии дезинтеграции линдворм обратила его пассию в пыль, Митос имел наглость заявиться к ней и утверждать, что драконица это сделала не из гордости, а из ревности. А ей хватило не меньшей наглости утверждать, что его попытки найти подобие неё ничтожны и несерьёзны. Проснулась она уже дома у Митоса после вполне закономерного окончания препирательств. Её шумер не смог бы ни с кем делить свою жену, в особенности с мужчиной, которого, как он надеялся, его самка со временем забудет. Как показала практика, хватило одной искры, чтоб это пламя снова разгорелась. Драконы ни с кем своими сокровищами не делятся, и Гелла это точно знала. Когда вопрос встал ребром, нынешний муж или Митос, в её голове дилеммы не возникло. Это должно было сильно ударить по гордости змея, но тот лишь сухо ответил "Я знал, что этим закончится". Ему нагадали это майя или ацтеки? Он просто чувствовал? Хвергельмира не спросила. Учитывая её предыдущий опыт, разошлись они на относительно хорошей ноте. Гелла предложила поддерживать дружескую связь, и самым простым оказалось это делать на работе, потому что Адри тоже работал в полиции - тогда ещё из соображений "быть поближе к жене". В остальном же ящер Междуречья предпочёл ничего не знать о её личной жизни, оправдано подозревая, что может не сдержаться и прибить того, с кем не по своей вине не выдержал конкуренции. Линдворм собрала вещи и одним днём переехала к давнему любовнику и подала на развод, прошение о коем тоже оперативно удовлетворили.